| Золотые персики детства |
6+ |
Валентинка открыла глаза. Первое, что она увидела, была большая, потемневшая от времени икона. Время стерло с нее почти все краски, и лишь лицо Богородицы со скорбно сжатыми губами и наполненными печалью глазами еще можно было различить отчетливо. Валентинка быстро отвернулась от иконы: она всегда ее немного побаивалась. Да и как же не бояться, если баба Нюра без конца повторяет;
— Бог, он все видит! Боженька накажет!
Валентинка тяжело вздохнула, вспоминая свою недавнюю прогулку. Благодаря этой прогулке она теперь лежит на бабенюриной кровати вся обмазанная этим противным липким гусиным жиром, а на ногах — носки с сухой горчицей.
В воскресенье к бабе Нюре пришла сестра баба Шура с внуком Санькой. Бабушки сели пить чай с пирогами, а Валентинке с Санькой разрешили погулять. Вот они и пошли гонять по улице надутый бычий пузырь, набитый горохом, который так замечательно гремел. Вдруг Валентинка увидела, как из ворот своего дома вышла Анна Ивановна с чемоданчиком в руках. Анна Ивановна - местный врач. Она частенько ходила по домам и ставила ребятишкам прививки. Валентинка до жути боялась уколов. В прошлом году она дважды лежала в больнице с воспалением легких, и ее там без конца кололи уколами. С тех пор Валентинку от одного вида шприца с иглой бросало в дрожь.
«Куда же это пошла Анна Ивановна, да еще с чемоданчиком?» - гадала девочка.
В голове у нее мелькнула мысль: «А вдруг Анна Ивановна идет ставить прививки?»
Она дернула Саньку за рукав тулупа:
- Сань!
- Чего тебе?
- Смотри, вон Анна Ивановна идет!
- Ну и что?
- Как это что? - с нескрываемым удивлением воскликнула Валентинка. - А если она к нам идет? Нам прививки ставить!
Санька испуганно посмотрел в сторону дома Анны Ивановны.
- Бежим! - крикнула Валентинка и рванула вперед.
- Куда? Зачем? — удивился Санька, но побежал вслед за ней.
- Спрячемся вон за тем сараем! - Валентинка махнула в сторону полуразвалившегося сарая. Они забежали за угол сарая и присели на корточки.
- Валь, а может, она не сюда? - робко проговорил Санька.
- Ну давай посмотрим. Только осторожно! - шикнула на него Валентинка.
Они выглянули из-за сарая. Так и есть: Анна Ивановна шла в их сторону.
- Ну, что я тебе говорила? - с торжеством воскликнула Валентинка.
- Что же нам теперь делать? - испугался Санька.
- Давай посидим здесь. Надоест ей нас ждать - она и уйдет.
- Ну давай, - недовольно согласился Санька.
Сидели они долго. Валентинка уже не чувствовала ни рук ни ног. Санька не выдержал первый.
- Валь, пошли домой. Наверно, Анна Ивановна уже ушла. Руки отмерзли, - пожаловался он.
- Сиди, хлюпик, - недовольно сказала Валентинка, а для устрашения добавила: - Вот как всадят тебе большущую иголку, так будешь знать.
- Я замерз, - захныкал Санька.
- Молчи, нытик, - прикрикнула Валентинка.
Саньку это очень задело. Он заплакал и побежал домой. Обернувшись, он крикнул:
- Я все бабушке расскажу!
Валентинка нехотя поплелась вслед за ним. Она дернула тяжелую дверь, и та со скрипом отворилась. Вокруг Саньки, раздевая его, суетилась баба Шура. Баба Нюра выглянула из-за занавески:
- А, явилась! Горе ты мое луковое.
- А где Анна Ивановна, ушла уже? - осторожно осведомилась Валентинка.
- Да она и не приходила, - удивленно ответила баба Нюра.
- Куда же, интересно, она пошла? - размышляла Валентинка.
- Это все ты придумала, дура большая, - заворчала на Валентинку баба Шура. - Смотри, как дите заморозила! Исподки все колом стоят, а на валенках-то хоть как на коньках катайся!
- Это все она! Сиди да сиди, - размазывая слезы, говорил Санька.
- Ой, ноги-то совсем ледяные! - хлопотала баба Шура вокруг Саньки.
Валентинке стало обидно, что на нее никто не обращает внимания.
- А я тоже сильно замерзла. И ногу ударила.
Баба Нюра встревожилась:
- Что, сильно ударила?
- Да, видишь хромаю!
И Валентинка прошлась по комнате, прихрамывая на левую ногу. Баба Нюра, встревожившись не на шутку, стала осматривать ногу. Но баба Шура, подмигнув сестре, сказала Валентинке:
- Ну ладно, внучка, иди в другую комнату.
Ничего не понимая, Валентинка направилась в другую комнату и вдруг заметила, что баба Шура наблюдает за ней из-за занавески. Так вот в чем дело! Валентинка тут же принялась изо всех сил хромать, не забывая при этом слегка постанывать. Только вот хромала она на другую ногу, забыла, на какую показывала.
- У, калузец упрямый! Ты ж на другую ногу показывала! - торжествовала баба Шура.
«Ну все заметит эта баба Шура, - с досадой подумала Валентинка. - А что это еще за калузец какой-то?»
Не найдя ответа на этот вопрос, она решила спросить у бабушки, когда уйдет баба Шура. Ребятишек посадили на теплую русскую печку, растерли руки и ноги “казенкой” - так баба Нюра называла водку, купленную в магазине, напоили горячим чаем с малиной. Санька отогрелся, повеселел и попытался заговорить с Валентинкой. Но та только презрительно шипела:
- Отвяжись, предатель!
Вечером Валентинка вспомнила, что баба Шура назвала ее “упрямый калузец”, и решила спросить у бабы Нюры, что бы это значило.
- Ба, - позвала Валентинка.
- Чего тебе? - отозвалась бабушка, месившая тесто.
- Ба, а что такое калузец?
Баба Нюра удивленно посмотрела на внучку:
- С чего это ты вдруг спросила?
- Да баба Шура сказала, что я упрямый калузец.
Бабушка вздохнула, вытерла руки, села рядом с внучкой на кровать и погладила ее по голове морщинистой рукой. Так она сидела довольно долго, изредка моргая побелевшими от старости глазами. Валентинка ждала ответа, но бабушка молчала, мысли ее были далеко-далеко.
- Баба Нюра, ну что же ты молчишь? - громко повторила Валентинка.
Баба Нюра улыбнулась, прижала к себе внучку и начала свой рассказ:
- Давно это было. Твои прапрадед, его Петр Петрович звали, в Сибирь приехал из Калужской губернии с двумя сыновьями: Сергеем и Петром, твоим прадедом. Приехало их несколько семей. Вот и звали их калуцкие, из-под Калуги значит.
Место это им понравилось, и начали они нашу деревню строить.
- Как это деревню строить? - удивилась Валентинка. - А где же она была, деревня-то наша?
- Да нигде не была. Здесь лес был да поле, да речка еще вот наша. Вот твой прапрадед с мужиками и начал деревню строить.
- Ничего себе! - Валентинка от удивления даже говорить не могла. Мыслимое ли дело: ее родной деревни когда-то не было.
А бабушка продолжала свой рассказ:
- Они приехали все на конях. По разрешению старосты стали разрабатывать землю, кто сколько смог.
Так и зажили да помаленьку разбогатели. У твоего прадеда было много земли и скота: коров, овец, а свиней и счету не было. На лето работников нанимали хлеб убирать. Прадед твой хорошим пимокатом был. У него и шерстобитка имелась. Шерсть к нему везли даже из Томска.
Бабушка помолчала, припоминая.
- Прадед твой, Петр, хорошим был человеком. К нему охотно шли в работники, он не обижал людей, а был для всех дядя Петруша. Ну, а когда колхозы начались, твой прадед первым подал заявление в колхоз. Ведь тогда как было: кто не шел в колхоз, у того все отбирали да ссылали в какой-то Нарым. Много семей жили бедней нашей, а в колхоз не пошли. Их и сослали всех, там они все и перемерли, никто не вернулся. А твой прадед не пожалел хозяйства, а пожалел нас, детей. Вот такая история, внученька. Да ты еще маленькая, не поняла, поди, ничего?
Но на Валентинку этот рассказ произвел большое впечатление. Ей хотелось тут же рассказать обо всем Саньке. Как жаль, что они поссорились.
Размышления Валентинки прервал скрип двери. В избу вошла бабушка. Сняв шаль и полушубок, она подошла к девочке.
- Ну что, соня, проснулась?
Валентинка улыбнулась в ответ и тут увидела в руках у бабушки газетный сверток.
- Что это у тебя в руках? - поинтересовалась она.
- Да вот ходила к Анне Ивановне, горчичники у нее взяла.
Улыбка мгновенно исчезла с Валентинкиного лица.
- Не надо горчичники, ба, - испуганно прошептала она.
- Да ты что, горчичников боишься? - удивилась баба Нюра.
- Да они знаешь как жгутся! - взволнованно ответила Валентинка.
- Ну что ж делать-то, внученька. Ты уж потерпи, а я тебе за это банку персиков куплю.
Глаза у Валентинки заблестели. Бабушка уже однажды покупала большую жестяную банку персикового компота. Валентинка долго рассматривала красивую наклейку, на которой были нарисованы диковинные фрукты. Персики ей очень понравились.
Валентинка долго раздумывала, но потом все-таки решилась:
- Ладно уж, потерплю. Только не забудь персики купить, - и повернулась на живот. - А Санечке, предателю, ничего не дам!
Бабушка поставила горчичники и села за вязание. Валентинке было скучно лежать, и она попросила бабушку спеть песню.
- Какую, внученька?
- «У родимой матушки».
- Да я ее тебе уже сто раз пела.
- Ну и что, еще спой.
Бабушка негромко запела:
- У родимой матушки
Дочь была одна.
Не набравшись разума,
Замуж отдана.
Во чужу сторонушку,
Во чужу семью.
Посылают по воду
Рано поутру.
Примерзают рученьки
К коромыслицу,
Примерзают ноженьки
К белому снежку.
Валентинка так ясно представила себе бедную девушку, что даже глаза защипало от жалости к ней. Босые ноги ступают по пушистому снегу. Вот она наклоняется к проруби, чтобы набрать воды. Ну почему же маменька не пожалела свою доченьку?
Рассержусь на маменьку -
В гости не пойду.
Через восемь годиков
Пташкой прилечу,
Сяду я на яблоньку
В зеленом саду,
Запою я песенку
Разунылую.
- Вот и правильно, - думала Валентинка, - обернется птичкой и улетит в теплые края.
Такую птицу-девушку Валентинка видела на картинке. Только там были две птицы-девушки. У каждой девичья голова и туловище птицы. У одной перышки черные и лицо печальное, а другая была вся беленькая, и лицо ее лучилось радостью. Девушки-птицы сидели на дереве и пели. А под картинкой была надпись: В. Васнецов. “Алконост и Сирин”.
Валентинка так погрузилась в свои размышления, что и про горчичники забыла. Баба Нюра сняла горчичники и похвалила внучку за терпение.
- Ба, спой еще песню “Как ревнивый муж вел жену топить”.
Бабушка улыбнулась и вновь негромко запела. А Валентинка погрузилась в сладкую дрему.
Полдень. Солнце стоит высоко. С полей возвращаются люди, убиравшие хлеб. Вдали показались клубы пыли, послышался стук копыт. К Валентинке подскакал высокий бородатый мужчина. Он ловко спрыгнул с коня.
- Ты кто? - с любопытством спросила Валентинка.
- Я твой прадед, Петр Петрович.
Валентинка удивленно вскинула бровь:
- Так это ты калузец?
Мужчина улыбнулся и ласково погладил Валентинку по голове. Рука была теплая, большая и мозолистая...
Утро следующего дня выдалось солнечное. Сквозь сон Валентинка услышала грохот. Она медленно открыла глаза и увидела, как Санька, ползая на коленках, собирает рассыпавшиеся по всему полу пуговицы в шкатулку, которую он нечаянно уронил. Валентинка повернулась на другой бок, пружины кровати заскрипели. Санька поднял глаза и виновато улыбнулся. Солнечный лучик скользнул по иконе, и лицо Богородицы внезапно неуловимо изменилось. Ее глаза теперь с какой-то ласковой печалью смотрели на детей. Валентинка опустила глаза ниже, какой-то предмет на столе привлек ее внимание.
- Персики!
Валентинка откинула одеяло и соскочила на пол. Наугад нащупала ногами бабушкины тапочки и зашлепала к столу. Она схватила банку так крепко, как будто ее кто мог отобрать. Санька удивленно смотрел на нее.
Валентинка влезла на кровать с ногами, вытащила из банки персик, покрутила его в руках, как бы оценивая, и откусила маленький кусочек. Санька с завистью смотрел на нее. Валентинка ликовала:
- У, предатель! Отомстила я тебе!
Валентинка достала еще один персик и поглядела на Саньку. Тот нахмурил брови и отвернулся. Вся злость у Валентинки куда-то пропала.
- Сань! - позвала она.
Санька молчал.
- Ну, Сань, иди сюда, - повторила Валентинка.
Санька нерешительно двинулся к кровати. Она достала из банки самый большой, самый спелый персик и протянула его Саньке.
- Мне? - удивился он.
Валентинка молча кивнула.
В комнату вошла бабушка. Она увидела, что Санька и Валентинка о чем-то весело болтают, уплетая за обе щеки персики. Бабушка улыбнулась:
- Ну что, помирились?
- Помирились! - хором ответили Валентинка с Санькой.
Сок от компота стекал по их счастливым личикам, липкие пальцы никак не хотели разлепляться.
Ах, какими вкусными были эти золотистые, сочные персики! От них пахло летом, солнцем и неведомыми странами.
Пройдут годы, и самыми дорогими воспоминаниями для Валентинки останутся бабушкины рассказы, песни и эти золотые персики детства.
Опубликовано в 1999 году
Форма художественной речи: проза
Тематика произведения: семья, предки, дружба, бабушка