Чукина Мария

Я почти умирал. Поток моих мыслей останавливался и рассеивался. Замерзла, раскрошилась и обездвижилась душа. Казалось, люди этого мира даже мыслями оставили меня. Я был убит. Убит не телесно, но внутренне. Убит, казалось, самой жизнью.

Но душа и тело - разные субстанции. Поэтому ноги продолжали двигаться, руки - чувствовать, мозг - работать. Я бессмысленно переставлял ноги по набережной. Куда я направлялся? Я не имел понятия. Просто продолжал двигаться по инерции.

Шёл 1945 год. Я только что узнал о смерти родителей на фронте. Они пропали в начале 1942: он - солдат Красной Армии, она - военная медсестра. Мне было четырнадцать. Сегодня, 9 мая, их фамилии обнаружились в списке убитых. Вот и всё.

Я остановился на мосту. Повернулся лицом к реке и облокотился на поручни. Медленно садилось солнце. Ветер пытался своими завываниями перекричать шум радостной толпы. Победа. Чья победа?..

Кто-то назойливо дергал меня за край пальто. Я обернулся. Скорее по привычке, чем из надобности ответить. На меня голубыми открытыми глазами смотрела маленькая худенькая девочка. Невообразимо яркий цвет ее платья причинял практически ощутимую боль моим угасшим глазам. Безжизненное выражение бледного лица не спугнуло её, а, наоборот, заставило улыбнуться. Улыбнуться так наивно и открыто, как могут улыбаться только дети. Я заметил, что она прячет руки за спиной. Будто угадав мои мысли, девчушка достала букет гвоздичек, выбрала одну и протянула мне.

-Дяденька, победа. Победа!

-Да... Масштабные похороны. Живые пытаются отогнать мысль о мертвых и похоронить тоску по ним. Вспомнить Великую цель войны - добиться...

- Мира, - произнесла внимательно слушающая меня девочка уже с серьезным лицом. - Добиться мира. Ужасным, кровавым путем. Путем ошибок, поражений, просчётов. Путём взрослых.

- Как тебя зовут? - спросил я.

- Надежда. Только не Надя. А Надежда.

Я усмехнулся. Такая маленькая, лет десять, а уже Надежда! Я оглянулся в поиске её родителей или сопровождающих. Никого.

- Я одна, - она смотрела на меня. - Я уже давно одна. Но я понимаю, почему не вернулись мамы и папы. Они защищали нашу правду. А те, кто их убил, защищали свою. Мне так дедушка сказал.

- А где сейчас твой дедушка?

- Не знаю. Он и не мой дедушка. Просто чей-то дедушка. Это было в прошлом году. А потом пришли какие-то люди, сказали, что всех детей перевозят в детдома, потому что в нашей деревне не осталось еды. А я сбежала.

- Меня, кстати, Лёва зовут.

Я протянул руку и взял цветок. Должно быть, она где-то прибилась, раз на ней хорошая одежда. Русые волосы даже были заплетены в две неровные косы. Сколько сейчас таких, как она? Сотня, две, тысяча? Ее жизнь невообразимо тяжелее моей, но девчушка даже не обращала на это внимания. Счетчик печали, грусти был у нее как будто отключен. Или же переполнился настолько, что отключился сам.

- Смотри, салют начался! - Она схватила меня за руку и потащила обратно в жизнь. Я посадил ее на шею, чтобы она могла хоть что-то видеть над широкими спинами. Она смеялась и вслух называла цвета, своими радостью и жизнелюбием заражая остальных.

Может, все было не напрасно? Нет. Все точно было не напрасно. Я понял, чья это победа. Победа мертвых над живыми. Все те жизни, отданные на войне, показали, какой вес имеют погибшие для оставшихся. Сейчас мы живем за их счет. Количество мертвых повлияло на качество живых, их мысли, ощущения, мечты. Теперь нам нельзя было ставить маленькие, бессмысленные цели. Мы должны прожить не только за себя, но и за них, поэтому наши жизни должны кричать и вопить.

Салют кончился. Люди стали потихоньку расходиться. С Надеждой на плечах я побрел домой. Шагая по тихому переулку, спросил:

- Пойдем со мной? Не оставлю же я тебя одну с таким красивым букетом?

- Ты очень похож на моего старшего брата Сёму, - она задумалась. - А у тебя есть вазочка дома?

- Для цветов Победы найду, - я улыбнулся. Она слезла с плеч и взяла меня за руку.

- Я подошла к тебе, потому что ты был очень грустный. А всегда грустным быть нельзя. Морщинки будут. Так мама говорила. Поэтому я стараюсь быть веселой, потому что жива. И ты жив. Мы как цветочки. Их сорвали, но они все еще живы. Их только надо в водичку поставить. Или в землю посадить. И ухаживать... Давай наперегонки до того дерева?

Вот так. Два "сорванных" ребенка бежали и смеялись вместе, оставив позади ужасы войны и погибших в памяти.

Опубликовано в 2020 году

Форма художественной речи: проза

Жанр творчества: рассказ

Тематика произведения: Россия Родина, мой народ, Победа