Челбогашев Евгений

Проснулся я утром от того, что свет слепил мне глаза. Я с трудом разлепил ресницы. Веселые солнечные зайчики панически метались по комнате. Ослепительно яркие лучи солнца падали через окно на пол, и он блестел, отражая их. Пыль, медленно летавшая по комнате, купалась в лучах и казалась золотой.

Пушок, мой старый кот, развалился на подоконнике. Тихо жмуря глаза, мурлыкал себе под нос. Он еще любит ловить мышей и валяться в пыли на дороге. Поэтому он грязно-белого цвета.

Одевшись, я еще сонный, поплелся на кухню. Умывшись и поев, пропылесосил пол. Потом я взял помойное ведро и вышел на крыльцо.

Вдохнул свежего утреннего бодрящего воздуха, и остатки дремы мигом слетели с меня.

Солнце уже стояло высоко в небе, и было уже тепло. Тут я заметил черного кота по кличке Пират. Распластавшись на заборе, он подставил свои мускулистые мокрые бока солнцу. Это, очевидно, доставляло ему большое удовольствие. Довольно урча, он вытягивал из подушечек лап когти и царапал дерево. Они сильно смахивали на рыболовные крючки. Весь он был угольного цвета, и шерсть отливала на солнце. Лишь подушки лап, грудка (колесом) и кончик хвоста были белоснежными. На меня он не обратил никакого внимания, будто меня и не было.

Когда я подошел к помойке, как из-под земли появились собаки. Выжидающе и нетерпеливо они поглядывали на ведро, чуть ли не пожирая голодными глазами.

Я, вывалив мусор, отошел шагов на пять. Собаки молча наперегонки бросились в помойку. Сильные, отогнав слабых, ворча и рыча, недоверчиво смотрели друг на друга. "Как люди", - подумал я.

Вернувшись, я заметил в Пирате большую перемену. До этого мирный, довольный и спокойный кот был явно чем-то обеспокоен и насторожен. Напрягши мускулы, подрагивая всем телом от возбуждения, свесив голову и навострив уши, он смотрел в травяные джунгли, росшие под забором.

Вдруг широкие листья лопухов тихо раздвинулись и показалась хитрая морда другого кота. Он был бело-рыжего цвета и звали его Рыжик. Пират, привстав и выгнув спину, угрожающе завыл. Рыжик ответил тем же. Пират, сиганув вниз, понесся на Рыжика. Рыжик ловко увернулся, и Пират по инерции пролетел мимо.

То, воя, пожирая друг друга глазами и приплясывая, они кружили по траве, то, замирая на время, старались оцарапать врага.

Наконец Пират зацепил Рыжика лапой по морде. Тот жалобно и громко завыл и бросился бежать. Пират припустил за ним. Оба кота, на ходу стряхивая сверкавшую, как драгоценные камни, росу, исчезли в траве. Я еще наблюдал за их перемещением по мяуканью и волнению травы, но потом все стихло.

Притащив кусок рельса, я стал выпрямлять на нем ржавые гвозди. Мимо прошла, заливисто тявкая, лохматая собачонка Каштанка.

Солнце жарило невыносимо, а градусник показывал +33° С. Кто мог, убежал купаться на реку, а другие отсиживались дома. Подул легкий ветерок и притащил кучевые облака. Они плыли по небу нехотя и медленно, плавно и величаво, принимая причудливые формы.

Постепенно ветер усиливался, и облака заскользили. Порывы ветра подымали тучи пыли, пригибали траву, раскачивали провода. В вышине ветер гудел и выл на все лады. Деревья шумели листвой и скрипели под его мощным напором.

Облака, постепенно превратившиеся в тучи, заволокли полнеба и закрыли солнце. Стало темно, как будто наступили сумерки. Огромная, грозная темная туча повисла над городом. Казалось, что она обрушится сейчас на дома. Ветер стих, и наступила тишина. Люди спешили укрыться дома. Соседи спешно снимали с веревки белье, а на улице ни души. Словно все вымерло. Было видно, как дождь спускается с гор в долину. Это белая пена, как туман, заволокла все. Первые тяжелые капли упали на землю, и вскоре струи воды обрушились на крышу. Мгновенно на дороге появились огромные лужи, и вода в них кипела от капель. Ручьи побежали вниз с горы, сметая на своем пути весь мусор. Земля напиталась водой, раскисла и превратилась в грязь. Молнии, сверкая и озаряя на мгновение небо, быстро исчезали.

Но вот дождь поредел, а зачем и прекратился. Рваные остатки тучи спешили убраться за горизонт. Вновь на свежем голубом, как океан, и умытом небе засияло с большой силой солнце. Радуга пролегла через все небо, как большой мост, переливаясь всевозможными цветами. Щедрые и теплые лучи быстро подсушивали землю.

Мокрая корова, мыча и глазея по сторонам, прошла по мятой мокрой граве. Изредка наклоняясь, пощипывала ее. Ватага грязных и веселых ребятишек, крича и вопя во все горло, промчалась по улице. Шлепая прямо по лужам, они разбрызгивали воду во все стороны. Невесть откуда прилетели голуби, сели на крышу и стали на ней важно расхаживать. Река изменялась на глазах. Еще недавно это была безобидная маленькая речка, где и воробью по колено. Теперь в ней вода стремительно прибывала. Казалось, что она поедает берег. Все островки исчезли, и лишь кустики торчали из воды. Река превратилась в бурный, ревущий и бурлящий, как котел, поток. Грозные волны штурмом бросались на крутой берег, с шумом бились и откатывались назад. Вот глыба земли, подмытая водой, свалилась в реку, и волны укрыли ее. Около берега была не вода, а пена. Как будто здесь сбивали крем для торта. Темная вода быстро несла смытый с берега мусор.

Через час подсохло, и все стало так же, как до дождя. В соседнем дворе бродили куры, роя лапами землю в поисках съестного. Цыплята, как маленькие шаровые молнии, носились по двору. Они отчаянно пищали, потерявшись в траве, и путались у кур под ногами. Петух был пестрый, как букет цветов, и зорко охранял своих кур. Он все время недоверчиво косился на кошку Муську. А та, развалившись в траве, делала вид, что ее не интересуют какие-то куры. Муська была черно-­коричневого цвета с белыми пятнами. Вылизывая шерстку, она нет-нет да бросала взгляд на кур. Двое ее котят затеяли возню возле нее. Третий играл с ее хвостом, стараясь поймать его. Четвертый безуспешно пытался поймать белую бабочку. Пятый лазил по забору.

Лошадь Майка дремала рядом. Она изредка открывала глаза да махала хвостом, чтобы отогнать назойливых, больших и жирных мух. Они эскадрильями жужжали над ней. Несколько собак понуро бродили по дороге, принюхивались. Вдруг Майка подняла голову. Сонность ее разом исчезла. Стряхнув с себя мух, она громко заржала. Перемахнув через забор, она галопом помчалась по улице. Следом за ней бросились собаки, громко и надрывно лая. Вся эта кавалькада, подымая столбом пыль и распугивая всех на пути, помчалась в конец улицы.

Посередине двора после дождя образовалась большая лужа. Двое поросят с громким визгом и хрюканьем плюхались в ней. Довольные, измазавшись в грязи, они разлеглись и задремали.

На крыльцо вышел дед. Присев на ступеньки, он набил табаком трубку и закурил. Лайка по кличке Тайга уселась рядом с ним. Почесав за ухом, она вопросительно поглядела на деда. Тот молча достал корку хлеба и дал ей. Тайга, проворно схватив хлеб, спрыгнула под крыльцо и захрустела. Съев корку, она отошла в тень сарая. Улегшись под забором в репьях, она долгим, ленивым и сонным взглядом принялась прочесывать двор.

Вдруг все ринулись к крыльцу. Это хозяйка вышла давать всем корм. Собака и кошка лакали из одной миски. Котята лезли в нее, но безуспешно. Наконец, один пролез и бултыхнулся прямо в похлебку. Тайга зарычала, и тот поспешно вылез оттуда.

Наглый серый воробей на лету крал зерно у кур. Петух, рассердившись, гонялся за ним по двору. Мне стало смешно, и я, не выдержав, громко расхохотался.

Солнце уже скрылось за горой, и небо на западе стало кроваво-красного цвета. Долину заволок белесый туман, спустившийся с гор. Тьма выползла из леса и стала окутывать город. Но зажглись огни в окнах домов, и тьма отступила в подворотни. Река шумела в темноте. Стало холодновато, и я ушел домой.

Длинный летний день кончился.

Опубликовано в 1994 году

Форма художественной речи: проза

Тематика произведения: лето, деревня природа