Виктор Михайлович Баянов – поэт, говоря о котором многие добавляют: милостью Божией. О его первых тоненьких книгах – «Росы» (1963) и «За рекой Талиновой» (1965) – слегка перефразируя знаменитое стихотворение Афанасия Фета «На книжке стихотворений Тютчева», можно сказать так: две эти книжки небольшие томов премногих тяжелей.
Тот высочайший уровень качества, который Баянов взял в первых книгах, он никогда впоследствии не снижал. И когда несколько лет возглавлял журнал «Огни Кузбасса» как главный редактор, он задал свой высокий уровень всему журналу.
Такой уровень, как в одном из лучших стихотворений не только у него, но во всей русской лирике второй половины двадцатого столетия:
Бойся, Анна,
Слушай, Анна,
И ушам своим не верь:
Кто-то громко, кто-то странно,
Незнакомо стукнул в дверь.
Твой бродяга, твой отходник
С полной сумкой за спиной,
Твой удачливый охотник
Возвращается домой.
Он твои забросит ситцы,
Он не то тебе добыл —
Для тебя в тайге лисицу
Чернобурую убил.
Только входит он сурово,
Словно кедр, высок и прям.
На щеке застыл свинцово
От медвежьей лапы шрам.
Знать, умаяла дорога
Через горы и лога.
Знать, заметил у порога
След чужого сапога.
Ох, заметил след неяркий,
Потому не ест, не пьёт,
Драгоценные подарки
Из мешка не достаёт,
Не глядит на молодую
И, натуре вопреки,
Клонит голову седую
На большие кулаки.
При этом Баянов – один из тех редких поэтов, которые не только писали стихи, но и работали на производстве. Никогда Виктор Михайлович не уходил на так называемые «вольные хлеба», которые порой оказываются хуже подневольных. Почти весь свой трудовой стаж Баянов заработал в качестве машиниста паровоза и тепловоза. Многие годы трудился в железнодорожном цехе объединения «Азот».
По трудовой книжке Баянов – работяга. Но не каждый литературовед знал литературу так хорошо, как этот «работяга». И не только литературу, а все и обо всем.
Однажды, в девяностые годы, когда писательская организация была расколота на две, и мы с Баяновым были в разных организациях, он по какой-то надобности зашел в нашу организацию, где я работал заместителем председателя. Я в кабинете был один. Баянов зашел часов в 11, а вышел около 18.
Все это время мы проговорили о стихах, о поэзии, о поэтах, о мировых проблемах, о времени, о себе, обо всем, ни о чем, о женщинах, о вине, о войне, о мире, о новорусских хамах, о политике, о политиках, о поэтах больших и местных, о художниках, об артистах, о музыкантах, о певцах, о звездах, о Вселенной, о бесконечности пространства и времени.
Наверное, не было темы, которую мы не затронули. Время нашего общения промелькнуло для меня мгновенно. Хочется верить, что и для Виктора Михайловича – тоже. И это было во времена раздрая. Что убедительно доказывает: нормальным людям никакой раздрай никогда и ни в чем – не помеха.
Теперь мне иногда кажется, что у меня никогда в жизни – ни до, ни после – не было столь тонкого, умного, образованного собеседника.
А за несколько лет до этой памятной мне беседы Виктор Михайлович Баянов написал мне рекомендацию в Союз писателей СССР. Эту рекомендацию я до сих пор храню среди своих самых драгоценных бумаг.
На снимке: Виктор Баянов.
Иосиф Куралов